Долгое время театр Камала был транслятором безбожных настроений и антирелигиозных образов. Знаменитая «Голубая шаль» была далеко не единственной в атеистическом репертуаре татарского храма искусства. Помнится, несколько лет назад Всемирный Конгресс татар собрал со всей страны мусульманских религиозных деятелей. Вечером в рамках культурной программы устроители мероприятия повели имамов на спектакль «Альмандар из Альдермеш». Представьте полный зал зрителей, значительная часть которых в чалмах и тюбетейках, смотрит, как бойкий дед Альмандар уворачивается от пришедшего по его душу ангела Газраила, всячески дурит его и водит за нос. Многие хазраты не выдерживали такого святотатства и издевательства над верой, в знак протеста выходили из зала.
Поэтому состоявшаяся премьера для мусульман Татарстана – это без преувеличения эпохальное событие. Главный театр татарского народа стал наконец отображать реальные тренды нашего общества, сойдя таки с заезженной советской атеистической колеи. В последние годы, конечно, случались и раньше религиозные проблески в новых постановках. Но чтобы целый спектакль был посвящен судьбе религиозного деятеля, показывая при этом его исключительно в положительном свете – такого еще не было. И на этот раз в переполненном зале было также много служителей ислама, но уже с совсем другими настроениями и эмоциями.
События спектакля разворачиваются в застенках НКВД, где Мухлиса ханум повергается унизительным допросам и всевозможным издевательствам с целью вытрясти из нее признание в деяниях, которые она не совершала. Сначала ее пытались сломать, затем взять хитрым обманом, потом сыграть на ее материнских чувствах. Но все эти козни сталинских инквизиторов разбивались о непоколебимую твердыню веры пожилой женщины. Она победителем проходит через все испытания, а ее обидчики оказываются поверженными.
Сюжет драматичный, тяжелый, не для жующего зрителя. Сложно без слез смотреть на несправедливые страдания невинной женщины. И хотя наша соседка по лестничной площадке заслуженная артистка РТ Ляйсан Рахимова, сыгравшая в спектакле молодую Мухлису, до начала премьеры предупредила нас, что премьеры иногда бывают немного сыроватыми, однако в данном случае зрители, похоже, ничего подобного не заметили. Плакала не только женская половина зала.
Впрочем, мне кажется, стоило беспокоиться не за игру актеров, а за концепцию образа главной героини. Вроде бы современная драматургия требует «очеловечивать» героев, показывая их слабости и недостатки, тем самым делая их ближе к нам, простым смертным. А здесь образ Мухлисы Буби получился каким-то уж через чур монументальным: эпическое выражение лица, многовековая мудрость практически в каждой фразе, подчеркнутое благородство и достоинство. Не женщина, а ходячий памятник, высеченный из камня. С непривычки режиссер, видимо, перестарался. Впрочем, это не страшно: чувствуется, что ният («намерение») у него был благой.
Помимо центральной темы спектакля о том, что именно религиозная вера дарит нам твердость духа и чистоту нрава, авторы смогли весьма точно и тонко подметить многие важные нюансы той исторической эпохи. Так, по ходу пьесы выясняется, что следователь Давлатов, живое воплощение лицемерия, коварства и лжи, учился в медресе Иж-Буби, которое так и не смогло сделать из него порядочного человека. А сокамерница главной героини, чекистка, отпавшая от ислама и всей душой уверовавшая в идеалы коммунизма, брала в детстве уроки у самой Мухлисы ханум. Авторы четко дают понять зрителям (хотя на этом и не делают акцента), что выпускники новометодных медресе – это сплошь атеисты, а часто и мерзавцы. Видимо, осознание этого факта, по замыслу авторов, должно было усилить отчаянность положения главной героини, ведь дело просвещения, которому она прослужила всю свою жизнь, в итоге прошло впустую, коль дало столь дурные всходы.
В действительности из новометодных медресе выходило немало достойных людей и искренне верующих. Но здесь важно помнить другое. Театральный образ – это всегда символ, некий смысловой концентрат, который призван вскрыть историческую суть отображаемого им явления – в данном случае джадидизма. И вердикт, которые вынесли ему авторы, справедлив и точен как никогда: именно джадидизм проторил в татарском обществе путь к повальному безбожию. Именно он помог рекрутировать татар в армию воинствующих атеистов. Да и в просветительских возможностях «новой методики» авторы постановки, похоже, также сомневаются. Поэтому даже приемная дочь Мухлисы абыстай, не смотря на все старания новометодных педагогов, так и осталась неотесанной деревенской бабой.
Не менее интересно подметить и другие прозрения устроителей спектакля. Желая привязать события пьесы к тому, что происходит в наши дни, они устами одного из героев проводят прямую параллель между репрессиями царского правительства против новометодных медресе с нынешней оптимизацией в сфере образования (= закрытие татарских школ) и современным государственным давлением на ваххабизм. Другими словами, фактически авторы поставили знак равенства между джадидизмом и ваххабизмом. И хотя многих подобные параллели могут шокировать своей неожиданностью, по своей сути они также предельно верны. Ведь и джадидизм, и ваххабизм рационализируют веру, а это в конечном итоге ее убивает.
От всей души поздравляю создателей спектакля с прошедшей премьерой! Афарин! Аллах Тагаля кабул эйлэсен!
