Исламские новости
26 Декабря 2012
Распространение гетто как признак приближения Судного дня
Для человека, превращенного модернизмом исключительно в существо, устремленного только к этому миру, «устанавливающего все ценности исключительно по себе», разорвать все связи сначала с Творцом, а потом со всем, что Его напоминает, крайне необходимо для обретения «свободы». Освобождение же здесь значит шаг за шагом укрепление связей с этим миром.
Модернизм и капитализм, который является самым сильным фактором, определяющим связи между экономикой и жизнью общества, тесно связаны с таким явлением, как распространение гетто в разных сферах общественной жизни. Создание гетто, с одной стороны, разрывает связи между людьми из разных общественных слоев, с другой – открывает перед человеком все дороги, превращающие его в существо, все устремления которого связаны с чисто земным миром.
Создание гетто в современных обществах происходит в трех направлениях. Первое – это гетто кладбищ. Кладбища располагаются на самой дальней окраине города, где их не могут видеть «активные» люди, чтобы человек, занятый исполнением своих повседневных «обязанностей», никак не сталкивался со смертью. А ведь встреча со смертью погружает человека в размышления об истинном смысле своей жизни. Человек же, размышляющий об истинном смысле своей жизни, представляет опасность для модернизма, который превратил людей в машины, разорвавшие связи с «возвышенным» и обремененные обязанностями «производить» и «потреблять».
Об обществах прошлого не будет ошибочно сказать: «Каждый дом несет свои могилы в своем сердце». Постоянная связь человека со своими «мертвыми» является одним из самых значимых препятствий для его одичания и превращения в создание чисто этого мира. Ибо для человека, который сталкивается со смертью, взвешивает жизнь на весах смерти, не знающая насыщения страсть к мирским благам – вздор. Распространенное выражение «Кусок хлеба и плащ (хирка)» можно понять как символ этого мировоззрения.
Для человека, превращенного модернизмом исключительно в существо, устремленного только к этому миру, «устанавливающего все ценности исключительно по себе», разорвать все связи сначала с Творцом, а потом со всем, что Его напоминает, крайне необходимо для обретения «свободы». Освобождение же здесь значит шаг за шагом укрепление связей с этим миром.
«Забота о будущем» была бомбой, брошенной модернизмом человечеству, и эта бомба стала тем, что разрушило ту добродетель, которой учили человечество все древние учения и откровения. Забота о будущем является самым значимым препятствием между человеком и мудростью (хикма). Модернизм в целом, капитализм в частности, основывает все свои орудия притеснения на страхе за будущее. Индивид, который боится, что же случится в будущем, лишен упования (таваккуль), превращается в существо, которое способно на все ради своего будущего и своей выгоды.
Вместо человека, который упование (таслим) на Аллаха видит источником всех свобод, появились индивиды, каждый из которых является маленьким Прометем и сражается со всем, включая и себя. Утверждается, что каждый человек сам создает свое будущее, ибо кроме него самого, нет у него помощника или связи с каким-то высшим принципом, а, следовательно, и некому ему полагаться, кроме как на самого себя! Поэтому такой человек онтологически боится будущего или всего того, что может представлять опасность для него самого или его целей.
Естественным итогом войны индивида, измененного модернизмом, сначала со Всевышним, а потом со всем, что напоминает о духовном, стало отдаление кладбищ от городов. Ибо модернизм гневно отбрасывает далеко в сторону все то, что, как он знает, ему не победить. Таким образом, первым гетто стало гетто кладбищ, что является результатом желания убить смерть.
Человек, измененный модернизмом, создал много средств для того, чтобы убить смерть. Все от медицины до косметики призвано создавать впечатление того, что человек останется в этом мире, и заставить забыть об его смертности. В жизни человека эпохи модернизма, проглотившего «пилюлю забытья», естественно, нет места для кладбищ. Если же кто-то умирает, то спешно и несколько брезгливо исполняют обязанности по отношению к нему. Быстро тело отвозят в какое-то место, которое неизвестно где и почему находится, и больше не вспоминают о нем. Вместо излюбленного принципа суфиев «Умри до свой смерти», сейчас актуален призыв «Умер, но мы-то живы»!
Все другие гетто, существующие на сегодняшний день, были созданы по образцу первого – гетто кладбищ. Современное общество своей основой считает производство и потребление. И все то, что может вызвать застой в производстве и потреблении воспринимается таким же опасным, как кладбища. Каждый должен знать свое место! Человек здесь только винтик, колесико механизма.
Здесь кроются истоки того, что капитализм «непотопляем», если только не грянет взрыв. Не следует и забывать, что неизбежным концом его «непотопляемости» и является взрыв. Ибо каждая деталь механизма, созданная для продления срока его работы, одновременно является причиной потери баланса этим механизмом и ускорения его работы, что кончается взрывом. Так же и гетто. В краткосрочной и среднесрочной перспективе они поддерживают существование капитализма, но в то же время, являются инструментом, ускоряющим неизбежный взрыв.
Там, где капитализм уже вызвал глубокую общественную травму и создал пропасть жизненных стандартов между людьми, осуществляется второй этап создания гетто. Неимущие слои общества, которые не смогли найти свое место на каком-то уровне круга производства-потребления, выселяются в гетто. Создание гетто для бедных слоев населения, которые в круге производства-потребления воспринимаются как паразиты, или, как в Западной Европе, не только бедных, но и тех, кто по идеологическим, этническим или религиозных причинам не смог интегрироваться в модернистически-либеральную систему, строится на основе необходимости, как и гетто кладбищ. Громадный механизм, колесиком которого является модернизированный индивид, обязан убрать со своей дороги каждого, кто может помешать его движению. Если не может убрать, то задавить.
Бедные, которые обладают потенциал разбудить совесть, или, по крайней мере, «портят настроение» при взгляде на них, следует убрать как можно дальше! Ведь и они, как и кладбища, напоминают о смерти! Единственный путь, каким бедные могут получить место в круге производства-потребления или среди «достижений» современного общества, это следовать установленным правилам. Тем, кто работает прислугой в домах богачей или на фабриках за кусок хлеба, запрещено как-то напоминать о своем бедственном положении! Когда они выходят из своих гетто «в люди», они должны снять с себя «одеяния» гетто и принять «модернизированный» вид.
Отношения между нищими гетто и богатыми городскими слоями могут строиться только при соблюдении этих правил. Но модернизму не достаточно и этого. Ибо создание гетто для кладбищ заключает в себе потенциал разрушительной духовной силы, а создание гетто для бедных – потенциал разрушительной силы материальной. И те, кто создают эти гетто со всеми их элементами, осознают эту опасность. В связи с этим, начинается создание гетто третьего вида. Но эти гетто третьего вида как качественно, так и количественно имеет некоторые отличительные признаки. Они в некотором роде служат для изоляции элиты общества и власть предержащих от «обыкновенных» людей. Военные, депутаты, судьи и прокуроры, бюрократы и т.п. за высокими стенами в элитных районах, где они проживают, отдаляют себя от потенциальной разрушительной силы, возникающей в результате создания первых двух гетто. Эти охраняемые районы, как правило, похожи на мини-государства. Находящие внутри ничего не знают о горестях живущих снаружи. Собственно, они и построили эти крепости из слоновой кости для того, чтобы ничего не знать об этом.
Страх перед смертью превращается в страх потерять имеющееся. Ибо смерть приходит в разных обличьях. Страх потерять работу, возможности, жилище, машину – страх перед будущим, в конечном итоге, один из ликов страха смерти.
Эта последняя разновидность гетто – одна из стадий приближения Судного дня, когда он стучится в наши во всех более страшных и ужасающих обличьях, чем представлялось. От приверженцев модернистических идеологий, особенно либерализма/капитализма бесполезно ждать раскаяний по поводу того, что они создали Судный день. Но если подумать о том, какой вклад вносят в этот Судный день приверженцы религии единобожия, Ислама, то он предстает перед нами особенно ясно.
Хадж – это символическое выражение того, что мусульмане во всем должны быть едины. Одетые в белые «саваны» хаджии показывают не только связь смерти с жизнью, но и бессилие каждого человека перед смертью и Истиной. Но не укладывается в голове, почему эти мусульмане становятся локомотивами идеологии, обращенной к погоне за благами земного мира. Сегодня невозможно отрицать «вклад», который мусульманские элиты вносят во все эти три вида гетто, но особенно в третий, когда богатые резиденции входят в нашу жизнь, как крепости. Особенно показательно, когда те, чьим принципом должен бы быть «Перед Аллахом равны все – и царь, и нищий», соревнуются между собой, чтобы подчеркнуть свою «особенность» в своих вавилонских башнях. Это самый ясный признак того, что модернистические страхи сначала изменили жизнь мусульман, а потом – их веру.
Понимание Судного дня, предстающее как результат этого процесса создания гетто, очень важно. Ибо если и есть те, кого мы выкинули из своей жизни и с нашего горизонта, они начинают свой «обратный» путь к нам, несмотря на наше затворение в башнях, сооруженных, чтобы не видеть их. Все, что мы изгнали, наши страхи и все то, что мы стремимся убрать с наших глаз, возвращается к нам под другим ликом. Если мы выкинули из своей жизни своего Господа, то все наше восприятие занимают шутовские «боги» и превращают нас в своих рабов. Когда огромное большинство человечества, включая и мусульман, пришло в такое положение, что поклоняется идолам силы, власти, денег, богатства, карьеры, то снова вспоминается Ибн Араби, сказавший: «То, чему вы поклоняетесь, я топчу ногами». То, что должно быть у нас под ногами, мы сделали нашей короной в наших стеклянных дворцах. Фраза «Кусок хлеба и плащ» осталась только в виде строки, написанной на шамаиле в позолоченной раме, повешенном в украшенном в восточном стиле уголке наших ультра-люксовых резиденций с видом на Босфор.
Следует снова подумать о причинах того, почему модернизированный человек живет в постоянной шизофрении. Если смерть, выброшенная из жизни, является предостережением, заставляющим человека задуматься, то как же случилось, что она превратилась в ночной кошмар, заставляющий нас покрываться потом от страха? Почему, желая умертвить смерть, мы превратили ее в самый устрашающий ужас? Как «вернутся бедные, обиженные и оскорбленные», не желая встречи с которыми, мы сначала выкинули их из своей жизни, а потом, не ограничиваясь этим, замуровали себя в охраняемые резиденции?
Почему Вавилонская башня не была достроена, и почему Всевышний Аллах изменил языки ее строителей так, что они перестали понимать друг друга? Является ли причиной этого то, что мы стали увлеченными чисто земным миром, хотя это одна из разновидностей ширка? То, что постигло строителей Вавилонской башни, постигнет ли нас? Не изменился ли наш язык так, что мы не понимаем друг друга, хотя говорим на одном языке? Мы стоим в преддверии Судного дня. Когда наши охраняемые, комфортные и надежные стены в одну ночь неожиданно со страшным грохотом упадут на наши головы, уже для всего может быть поздно. Дорога, по которой мы идем, не дорога.
Как мы можем так упорно держаться пути, которое не только отдельные общества, но и все человечество со всеми добродетелями стремится оградить в гетто и тянет людей в болото технического существования? Разве у нас нет своих слов, которые мы могли бы высказать, что мы сделали все выработанные модернизмом средства и цели своими самыми великими идолами, сутью своей жизни? Разве все священные книги не стояли одухотворенным препятствием перед заблуждениями роскоши и тщеславия? И разве не стоит сегодня Коран в качестве такого последнего препятствия?
Энвер Гюльшен
Источник: http://envergulsen.wordpress.com
Перевод Гульсарии Ахметзяновой специально для Исламского портала
