Богословский аспект межэтнических и межконфессиональных браков в трудах мусульманских мыслителей

22 Сентября 2017

Богословский аспект межэтнических и межконфессиональных браков в трудах мусульманских мыслителей

Адыгамов Р. К. - заведующий кафедрой религиозных дисциплин КИУ

Институт семьи является одним из величайших феноменов человеческой цивилизации, на котором строился и строится социум. Семья подобна небольшим кирпичикам, из которых выстраивается здание. Не случайно в советское время существовал лозунг: «Семья – ячейка общества», а Цицерон в свое время утверждал: «Брачный союз – первая ступень человеческого общества». Все великие умы человечества понимали важность этого института, его сохранности, прочности, целостности. Чем крепче семья, тем здоровее человеческое общество, и, наоборот, чем слабее семья, чем ниже ее статус в обществе, тем ближе это общество к своему краху.

Однако, как известно, наше человеческое общество не однородно, оно представлено различными этническими и социальными группами, которые постоянно взаимодействуют между собой. Данное взаимодействие не всегда имеет однообразный и постоянный характер: за периодами добрососедских, взаимовыгодных экономических отношений следовала конкуренция за природные ресурсы, которая сменялась войнами, за которыми вновь наступали периоды стабилизации. В основе этих взаимоотношений находятся личные амбиции, экономические, политические интересы, а также этно-конфессиональные различия. Этнические и конфессиональные группы всегда стремились сохранить свою самобытность, старались обеспечить гарантию своего сохранения посредством владения большим количеством территорий и природных ресурсов. Соответственно, все эти процессы сопровождались усилением и ослаблением замкнутости этих социальных групп. Если малочисленные этносы и конфессии, имеющие небольшие территории или вообще лишенные государственности, зачастую стремились быть обособленными, замыкались в себе, что позволяло им сохранить свою этно-конфессиональную самобытность, то многочисленные этно-конфессональные группы обычно были открыты, поскольку угроза их исчезновения отсутствовала.

Также на межэтнические и межконфессиональные взаимоотношения влияла политическая ситуация в мире, которая приводила к значительным миграциям целых народов. Как известно, население Евразии в значительной степени сформировалось под влиянием миграций, происходивших в течение последних двух тысяч лет. Примерами таких миграций служат великое переселение народов в Европе (IV – VII вв.), миграции, произошедшие под влиянием арабских завоеваний (VII – VIII  вв.), экспансий монголов (XI – XVI вв.). Так, эпоха Великих географических открытий (середина XV – середина XVII вв.) дала толчок широкому распространению миграций между континентами, главным образом, из Европы в другие части света, прежде всего, в Америку и Австралию. В XX в. темпы миграции не замедляются. В первую очередь, следует  отметить огромные перемещения населения, связанные с двумя мировыми войнами. Затем  переселение более 16 млн. чел., вызванное разделом Индии на два независимых  государства — Индию и Пакистан. Также к этой категории относятся миграции, связанные с переселением в Израиль евреев и бегством и выселением оттуда арабов и т. д. В то же время все еще актуальны  переселения по причинам экономического характера, например, большое влияние на ускорение миграционных процессов оказало стремительное развитие транспортного сектора экономики. Кроме того, нельзя умалять роль интернета, оказывающего мощное влияние на усиление и активизацию процессов межконфессионального и межнационального взаимодействия и глобализацию. Все это еще более обострило проблему сохранения этно-конфессиональной самобытности современных народов и обнажило целый ряд смежных проблем. В частности, одним из актуальных вопросов современности является проблема межнационального и межконфессионального брака, в целях исследования которой интересен исторический опыт ее разрешения, существующий у всех мировых этносов и конфессий. Однако в рамках одной статьи сложно отразить все богатейшее наследие человеческой цивилизации, поэтому хотелось бы подробнее рассмотреть ее богословский аспект на примере трудов мусульманских мыслителей.

Целесообразно данную проблему разделить на две составляющие: межэтнические браки и межконфессиональные браки.

Что касается первого вопроса, то мусульманские богословы его обходят стороной. Данный вопрос не был для них актуальным в связи с тем, что коранический текст провозгласил: «О люди! Воистину, Мы создали вас мужчинами и женщинами, сделали вас народами и племенами, чтобы вы узнавали друг друга, ибо самый уважаемый Аллахом среди вас — наиболее благочестивый» 49:13. Таким образом, высшей ценностью человеческой личности было объявлено благочестие, а проблема принадлежности супругов к различным этническим группам решалась цитатой Корана – «чтобы вы узнавали друг друга». В некоторых ханафитских источниках встречается положение о том, что отец имеет право подать иск о признании самовольного брака дочери недействительным в том случае, если между супругами отсутствует равенство «куфʼ», однако это условие может трактоваться по-разному. Но зачастую под равенством подразумевалась принадлежность обоих супругов к одному и тому же социальному слою. В целом, мусульманские мыслители данную проблему в богословском аспекте вообще не рассматривали, однако некоторые из них указывали на эту проблему, оценивая ее как угрозу этнической самобытности. В частности, известный татарский мыслитель М. Бигиев в одном из своих трудов  сокрушается о том, что женщины татарки стали часто выходить замуж за европейцев, русских, турков, азербайджанцев, персов, и по этой причине покидать свою Родину, что в итоге приводит к уменьшению численности татар и их ассимиляции с другими народами.

Второй вопрос для мусульманских богословов был весьма актуальным, поскольку хадис Пророк Мухаммада провозглашает: «Кому Аллах даровал праведную супругу, тому Он помог в сохранении половины веры…». Следовательно, если один из супругов иной веры, то есть опасность влияния, в результате которого он может отказаться от своей веры. Также шариат требует, чтобы ребенок-мусульманин изначально получал религиозное воспитание. Несмотря на то, что обязанность его воспитывать непосредственно возлагалась на родителей, это также считалось и заботой общества, гражданином которого он становился впоследствии.

Анализ основных источников ислама позволяет сделать вывод о том, что айаты Корана однозначно запрещают браки между мусульманами и язычниками: «Не женитесь на многобожницах, пока они не уверуют. Несомненно, верующая невольница лучше [свободной] многобожницы, если даже та и нравится вам. Не выдавайте [дочерей] замуж за многобожников, пока они не обратятся в веру. И, конечно, верующий раб лучше [свободного] многобожника, хотя бы он и нравился вам. Многобожники зовут к адскому огню, а Аллах зовет вас в рай и к прощению со Своего соизволения и разъясняет Свои аяты людям, – может быть, они поразмыслят» 2:221. В связи с этим в трудах исламских мыслителей мы также видим однозначную оценку подобного брака, который с точки зрения шариата считается нелегитимным. В известном труде по ханафитскому праву «Мухтасар ал-кудури» сказано: «…запрещается женитьба на зороастрийках и язычницах…» [ал-Кудури 1997: 145].

Точно так же священные тексты категоричны в отношении брака между мусульманкой и любым не мусульманином, вне зависимости от конфессиональной принадлежности. В Коране по поводу такой ситуации ясно сказано: «И ни за что Аллах не дарует неверным власть над верующими» 4:141. Семья в исламе имеет преимущественно патриархальный уклад, женщина в семье отца живет под его покровительством, властью и заботой, а после заключения брака она переходит под покровительство мужа. И если муж является иноверцем, то мусульманка оказывается под властью неверующего, что, согласно вышеприведенному айату, недопустимо. Кроме того, айат Корана провозглашает: «О вы, которые уверовали! Остерегайтесь вместе с вашими семьями огня, топливом для которого служат люди и камни», из чего следует, что на мужа в семье налагается обязанность контролировать соблюдение требований шариата, обеспечение жене и детям религиозного образования. Муж иной веры, по мнению мусульманских мыслителей, в этом не заинтересован. Также, согласно хадисам, он несет ответственность за свою семью перед Аллахом в Судный день. Иноверец же, с точки зрения шариата, не может нести такую ответственность, поскольку не обладает верой, соответствующей исламскому вероучению.

Что касается случаев, когда мусульманин женится на иудейке и христианке, то такой брак, согласно Корану, легитимен. Один из айатов провозглашает: «Сегодня дозволены вам прекрасные яства. Пища людей Писания дозволена вам, а ваша пища дозволена им. Целомудренные женщины из уверовавших и целомудренные женщины из числа тех, кому было даровано Писание до вас, [дозволены вам для женитьбы], если вы уплатите выкуп за них» 5:5.

Однако не все исламские мыслители трактовали данный айат однозначно и буквально. В частности, одним из первых задумался о проблеме подобного брака второй праведный халиф ‘Умар ибн ал-Хаттаб. Узнав, что большое число сподвижников Пророка Мухаммада женилось на иудейках и христианках, он велел им развестись с ними. На вопрос Хузайфы ибн ал-Йамана о причине подобного указа ‘Умар ответил: «Я опасаюсь, что вы начнете жениться на распутных». Вторым аргументом халифа было беспокойство о том, что большое число мусульманок останется незамужними [ат-Табари 2001: 714-716]. Традицию запрета подобного брака продолжил ‘Абдалла ибн ‘Умар, сын халифа, однако его аргументация была совершенно иной, свои правовые выводы он строил на своем понимании понятия «многобожник». Ибн ‘Умар ссылался на коранический айат, приведенный выше, в котором, сказано: «Не женитесь на многобожницах, пока они не уверуют» 2:221 и пояснял его: «Я не знаю большего язычества, чем слова женщины о том, что ее господом является Иисус». Его вторым аргументом был айат: «О вы, которые уверовали! Не вступайте в дружбу с Моим врагом и вашим врагом» 60:1. По мнению Ибн ‘Умара, брак с иноверкой был одним из проявлений дружбы с врагами Аллаха [ас-Сабуни 1980: 536]. Имам ат-Табари в своем тафсире, касаясь проблемы терминологических разногласий между мусульманскими мыслителями, указывает, что мусульманские мыслители термину «многобожник» дали различное определение: часть мыслителей относила к этой категории только арабских язычников, другие считали, что подразумеваются все, кроме иудеев и христиан, а третьи, наоборот, включили их в эту категорию [ат-Табари 2001: 711].

Таким образом, при обращении к классическим источникам по исламскому праву мы обнаруживаем различия в позициях богословов по этому поводу. Поясняя фразу «Допускается женитьба на обладательницах писания», автор ал-Фатх ал-Кадир пишет: «Однако предпочтительнее, чтобы он не женился на ней и не употреблял мясо животного, забитого обладателем писания, кроме как в вынужденной ситуации». Нежелательной (макрух) считается женитьба на обладательнице писания, страна которой находится в состоянии войны с мусульманами. Ведь у него появляется соблазн остаться в ее стране, доверив своих детей на воспитание неверующим, а также опасность их пленения и продажи в рабство. Обладателем писания считается тот, кто верит в пророка и признает писание. По этой причине самаритяне относятся к иудеям, а те, кто признает Давида и Псалтырь, Ибрахима и его свитки – к обладательницам писания, и брак с ними разрешен. Однако в «ал-Мустасфа» сказано: «Такой брак дозволен только в том случае, если они не признают божественную сущность Иисуса, в противном случае, этот брак запрещен» [Ибн Хумам 2003: 218 – 219].

Данная проблема волновала и известного татарского богослова Ш.Марджани, который посвятил ей отдельный трактат «Тазкират ал-муниб би ‘адам тазкиййат ахл ас-салиб». Марджани анализирует христианское вероучение и приходит к выводу о том, что православие является одним из видов многобожия. В частности, он пишет: «Христианская религия зиждется на пяти основах, которые они вывели из четырех известных Евангелий. В своем большинстве они единогласно придерживаются этих основ, и лишь небольшая часть христиан не признает их. Они веруют в троицу, во вселение ипостаси сына в чрево Марии, самопожертвование Иисуса, распятие и умерщвление и исповедь перед священником, где они каются во всех совершенных грехах. Все это является многобожием и неверием» [Марджани: рук. 18 б.]. Еще одну причину многобожия христиан Марджани видит в бездумном следовании авторитету христианского духовенства. В качестве аргумента он приводит предание о беседе Пророка Мухаммада с вождем христианского племени ‘Ади ибн Хатимом. На возражение ‘Ади: «Они же не поклоняются своим священникам», Пророк Мухаммад ответил: «Они объявили запретным разрешенное и разрешили запретное, их народ последовал их мнению, в этом и заключается их поклонение» [Марджани: рук. 13б.]. Однако Ш. Марджани не считает, что запрещены браки со всеми христианками абсолютно, он пишет: «Нет сомнения в том, что пища обладателей писания и женитьба на их женщинах является дозволенной в том случае, если отрицают троицу и божественную сущность Марии и Иисуса» [Марджани: рук. 13а – 13б.]. Подводя итог, мы можем сделать вывод, что Ш. Марджани не был абсолютным противником межконфессиональных браков: его позиция заключалась в том, что, если убеждения христианки совпадают с учением о единобожии в исламе, то брак с ней допустим. В некоторых классических исламских трудах по праву авторы подобного разделения не делали, например в «Мухтасар ал-кудури» сказано: «…допускается женитьба на обладательницах писания…» [ал-Кудури 1997: 145].

И, наконец, последняя проблема, связанная с межконфессиональным браком, затрагивает те случаи, когда в изначально иноверческой семье один из супругов принимает ислам. В Коране данная проблема поднимается в связи с мусульманками, бежавшими из Мекки в Медину. Айат провозглашает: «О вы, которые уверовали! Когда к вам прибывают на жительство верующие женщины из [Мекки], то подвергайте их испытанию, [хотя] Аллах лучше знает, какова их вера. Если вы убедитесь, что они верующие, то не возвращайте их к неверным, ибо неверным не дозволено [жениться] на них, а верующим женщинам не дозволено выходить замуж за неверных. Возвращайте им то, что они потратили [на калым]. На вас нет греха, если вы женитесь на них после уплаты того, что им полагается» 60:10. Как видим, айат повелевает вернуть язычникам ту сумму махра, которую они выплатили при вступлении в брак, после чего объявляет разрешенным брак с этими женщинами. Однако в данном айате не оговариваются сроки расторжения брака, в связи с чем в хадисах приводятся различные примеры решения данного вопроса. Например, Зайнаб, дочь пророка Мухаммада, приняла ислам и также бежала из Мекки, а ее муж остался язычником. Они в течение шести лет продолжали жить порознь, до тех пор, пока муж не переехал в Медину, где принял ислам. Есть также и другие примеры, когда женщины после взятия Мекки принимали ислам, а их мужья еще два-три месяца оставались язычниками.

Мусульманские мыслители относительно данной проблемы высказали различные точки зрения. Наиболее полное и обширное исследование этих вопросов принадлежит известному богослову Ибн ал-Каййиму ал-Джавзи. В своем исследовании он раскрывает девять различных точек зрения на данный вопрос. Каждая точка зрения имеет свои особенности, но, в целом, их можно объединить в три большие группы. По словам Ибн ал-Каййима, часть богословов, к которым отнесены ʻУмар ибн ал-Хаттаб, Джабир ибн ʻАбдалла, ʻАбдалла бин ʻАббас, Саʻид ибн Джубайр, ʻУмар ибн ʻАбд ал-ʻАзиз, Хасан ал-Басри, высказалась в пользу того, что в данном случае брак расторгается мгновенно. Однако часть богословов этой группы считала, что есть разница между супругами, живущими в исламском государстве и живущими на чужой территории (дар ал-харб – «территория войны»). В первом случае, супругу-иноверцу предлагается принять ислам, и в случае его отказа, брак расторгается мгновенно, а в случае принятия ислама – семья сохраняется. Во втором случае, по мнению богословов, если жена, приняв ислам, переехала в исламское государство, брак считается расторгнутым. Если осталась, то брак расторгается после завершения ее ʻидды [ал-Джавзи 1997: 642 – 643], если муж не принял ислам в этот промежуток времени. Данное мнение Ибн ал-Каййим приписывает Абу Ханифе и его ученику Мухаммаду. Другая группа богословов сделала различие между ситуацией, когда первой ислам принимает женщина и когда первым это делает мужчина. Согласно их мнению, в первом случае брак расторгается мгновенно, во втором случае он расторгается после завершения срока ʻидды, если жена не примет ислам. Третья группа мыслителей считала, что брак расторгается только по решению представителя государственной администрации (султана). Часть богословов этой группы высказывала мнение, что султан выносит решение в зависимости от желания самой женщины. Сам Ибн ал-Каййим считает, что брак остается действительным, срок его расторжения не устанавливается, на муже сохраняется обязанность содержать жену, но до принятия ислама мужем интимная близость между супругами не допускается.

Данный вопрос в наше время приобрел еще большую значимость. Это связано с проблемой миграции мусульман в Россию, европейские страны, США, Канаду и др., а также с процессами глобализации и развития СМИ. Во многих регионах мира ислам принимают представители этносов, которые раньше были далеки от исламской традиции. Подобная ситуация активизирует изыскания современных богословов и мыслителей и является одной из ключевых тем, обсуждаемых на богословских конференциях.

Большое внимание данной проблеме уделил известный богослов Ю. ал-Кардави. В своей книге «Фи фикх ал-акллиййат ал-муслима» он говорит о том, что одним из первых современных мыслителей, высказавших идею о допустимости сохранения брака в случае, если женщина приняла ислам, является известный суданский богослов Хасан ат-Тураби [ал-Кардави 2001: 105]. Сам ал-Кардави довольно подробно останавливается на проблеме межконфессионального брака, рассматривает допустимость браков между мусульманами и атеистами, язычниками, вероотступниками, бахаитами, христианами и иудеями. Как и все богословы, ал-Кардави считает, что брак между мусульманкой и представителями вышеперечисленных идейных течений и конфессий изначально недопустим. В то же время, он допускает брак между мусульманином и иудейкой или христианкой, причем не упоминает каких-либо ограничений, относящихся к вопросам вероучения. Рассматривая проблему, когда в немусульманской семье женщина принимает ислам, ал-Кардави, ссылаясь на Ибн ал-Каййима, перечисляет все известные мнения мусульманских правоведов, после чего подробно анализирует точку зрения и доводы каждой группы богословов. Таким образом, ал-Кардави пришел к выводу, что, хотя расторжение брака в этом случае является допустимым, оно не обязательно, и супруги имеют право сохранить свой брак без каких-либо ограничений [ал-Кардави 2001: 125]. Также следует отметить, что данный вопрос рассматривал и известный российский проповедник Ш. Аляутдинов. В своем ответе он, ссылаясь на упомянутую фетву ал-Кардави, заявляет, что его фетва является наиболее подходящей для современной России.

Итак, подводя итог данного небольшого исследования, следует отметить, что, во-первых, проблема межэтнических браков для мусульманских мыслителей вплоть до начала XX в. не была актуальной, и первым, кто ее упомянул, был М. Бигиев. Во-вторых, проблема межконфессиональных браков сохраняла и сохраняет свою актуальность с момента появления ислама вплоть до наших дней. Мусульманские мыслители единогласны относительно запрета брака между мусульманкой и не мусульманином, независимо от вероисповедания последнего. В то же время богословы разошлись во мнениях относительно легитимности брака между мусульманином и последовательницей библейской традиции: одна группа богословов считала, что такие браки разрешены, другая - объявила их запретными. Именно такой позиции придерживался известный татарский мыслитель и богослов Ш. Марджани. Однако его точка зрения становится понятной при рассмотрении обозначенной проблемы в рамках исторического контекста. Татарский народ, потерявший в XVI в. свою государственность, стремился любыми средствами сохранить свою этно-конфессиональную самобытность, и постановления шариата были одним из инструментов, которые давали возможность достичь этой цели. Как видим, данная проблема в настоящее время становится все более актуальной, чем обусловлена  вероятность появления новых исследований на эту тему.

 

Литература:

 

1.     Ал-Джавзи И. Ахкам ахл аз-зимма. Даммам (КСА), 1997. –  1748с.

2.     Ал-Кардави Ю. Фи фикх ал-акллиййат ал-муслима – Каир, 2001 – 206 с.

3.     Ал-Кудури А. Мухтасар ал-кудури фи ал-фикх ал-ханафи – Бейрут, 1997. – 264с.

4.     Ас-Сабуни М. Раваи‘ ал-байан тафсир ал-айат ал-ахкам мин ал-Кура’н – Бейрут, 1980. – Т.1. -  628 с.

5.     Ат-Табари М. Джами‘ ал-Байар ‘ан та’вил аййи ал-Кур’ан – Каир, 2001. – Т.4. -  722с.

6.     Ибн Хумам М. Шарх фатх ал-кадир – Бейрут, 2003. – Т.3. - 480 с.

Марджани Ш. Тазкират ал-муниб би ‘адам тазкиййат ахл ас-салиб. – Рук. из отдела рукописей и редких книг Научной библиотеки им. Н.И.

Количество показов: 2108