455 лет: вместе или порознь?

26 Мая 2011

455 лет: вместе или порознь?

История свободных народов – вот единственный предмет,
достойный внимания историка; история народов, угнетенных
деспотами, это всего лишь сборник анекдотов.

Себастьян Шамфор

Есть такая занятная татарская привычка – складывать всякое старье на чердак и забывать о нем напрочь. И потом, спустя годы случайно наткнувшись на это старье, уже потрепанное временем, а порой и сгнившее, рвать на себе волосы: «Какое богатство я потерял!» Вот уж воистину: «Что имеем не храним – потерявши, плачем».

Ровно 455 лет назад татары потеряли свою государственность. Государственность, которая будучи новой и непоношенной, была заброшена на чердак. Пусть полежит там до поры до времени – никуда не денется А мы построим себе государство еще более крутое, еще более мощное. На зависть и страх соседей. А что? Кто построил Тюркский каганат, кто построил Волжскую Булгарию, Золотую Орду и Казанское ханство? Мы! Мы…

Да, это мы думали, что в наших руках чудесный конструктор-трансформер, из которого можно собрать что душе угодно. Это мы думали, что держим в руках волшебный ключ к миру. Думали так, надев розовые очки. А все остальные точно знали – в руках татар не ключ к миру, а кукла-марионетка, за веревочки которой может дергать любой, кому не лень.

Одним из больших грехов во многих религиях является гордыня. Качество, которое ох как свойственно нашему брату-татарину. Есть гордость, а есть гордыня.

«Татарин я. Татарства не стыжусь,/От имени отцов не откажусь./Татарин я, татарин родовой./Кто скажет нет – рискует головой!»

(перевод Р.Бухараева).

Эти строки написал в начале ХХ века великий татарский поэт Дэрдменд. Строки, полные гордости за свой народ, за свою прошлую величественную историю. Этот богатый не только духовно, но и материально человек тратил тысячи и тысячи рублей (еще тех – царских!) на содержание татарской прессы – литературного журнала «Шура» и ежедневной газеты «Вакыт», которую известный венгерский востоковед Вамбери назвал «татарской «Таймс». И этот же человек, изредка отдавая свои талантливейшие стихи в финансируемый им же журнал «Шура», говорил редактору: «Опубликуйте, если сочтете подходящими для печати». Это – гордость.

Посреди города, по дороге на Компрессорный завод, на берегу реки, на самом видном месте воздвигнут дворцовый ансамбль. На зависть и страх соседям. «Ищут пожарные, ищет милиция», но ничего не могут найти. «Смотрите, завидуйте – я гражданин …». Так и хочется процитировать эти строчки Маяковского, любуясь этой величественной картиной, которую крупными и щедрыми мазками нарисовал еще один богатый татарин. Наш современник. Но это уже не гордость, а гордыня.

В любой религии есть добрые и злые силы, которые находятся в бесконечной борьбе друг с другом. Так было задумано Всевышним, который испытывает нас, смертных, держит нас в тонусе, не давая расслабляться и не быть беспечными.

Как будто говорит: «Не забывай, что этот мир преходящ – впереди тебя ждет мир вечный. Спеши делать добро и борись со злом». Кто-то борется, а кто-то предается разгулу и веселью, безрассудно прожигая свою такую короткую жизнь.

Так уж устроен мой соплеменник- татарин, что думает только о дне сегодняшнем. Гонится за длинным рублем, строит коттеджи, покупает дорогие машины, меняет жен и любовниц, чревоугодничает без меры и … забывает о душе, забывает о вере. Пей до дна! Живи одним днем, а что будет на том свете никто не знает – пусть муллы беспокоятся об этом. Но также было не всегда! Чем богаче мы становимся, тем грубее становятся наши сердца, черствеют, словно позавчерашний хлеб. Где наш непереводимый «моң»-грусть, где наша протяжная народная песня, которая лучше всяких курпатовых лечила наши еще вчера такие нежные и ранимые сердца? Пей до дна…

Ох и зря мы не слушали, что говорили наши писатели и поэты – совесть нации. Но не те, что воспевали величие ханов и генеральных секретарей, а настоящие, не продавшиеся. Почему мы не слушали Кул Гали, который призывал правителей быть честными и справедливыми, думать о своем народе, думать о будущем нации? Был ли услышан его слабый голос? Да, был. Но не власть предержащими, а простым народом, который из уст в уста передавал извечные истины, эту гуманистическую программу, закодированную в тысячах великих строк. И что в итоге? Поэт сгинул вместе со своими правителями, вместе с народом, вместе с государством – еще вчера таким великим и процветающим. Сгинул в один миг, сломленный, словно одинокое деревце в бурю.

А что говорил еще один великий татарский мыслитель, поэт Мухаммедьяр? Человек, который мечтал построить справедливое государство. Он выдвинул своего рода программу, определил девять качеств, которыми должен обладать правитель государства. Это: справедливость, милосердие, щедрость, скромность, воинственность, терпеливость, верность, молчаливость, способность прощать.

1552 год поставил окончательную, жирную точку в мечтах татар о своем большом, независимом государстве. Если русские княжества пред лицом внешней угрозы сумели объединиться, «собрать земли», то татары, а точнее, тюрко-татары, наоборот, подобно хрестоматийным лебедю, раку и щуке разбежались в разные стороны. Понятно, что здесь четко сработала имперская формула «разделяй и властвуй», но разделились-то мы сами. Да что там говорить – эхо тех далеких лет отдается и в наши дни. В последнее время мы без конца спорим – какого числа проводить День Памяти – тринадцатого или пятнадцатого октября? Одни приходят 13-го, другие 15- го. В результате разброд и шатание, а ряды скорбящих редеют год от года.

Самое интересное в том, что по своему менталитету, по своему национальному характеру татары вовсе не одиночки, которые привыкли жить по своим хуторам-фермам, как прибалтийцы или американцы. Испокон веков наши предки объединялись в общины или махалля. Они умели объединяться, чтобы высказывать действующей власти свои претензии по волнующим их вопросам. И примеров тому масса. Вспомним обращение татар к Екатерине II о строительстве в Казани мечетей, вспомним бесконечные петиции в Санкт-Петербург с просьбой разрешить издавать татарские газеты и журналы, вспомним, как в наши дни татарам удалось объединиться перед переписью 2002 года, вспомним «дело о хиджабе». И большинство этих вопросов были решены положительно в пользу татар. Значит, можем, когда хотим? И вспомним «латинский вопрос». Который наглядно показал, как мы можем разъединяться…

То же самое касается и государственности. Вспомним десятилетие ельцинского безвластия. Если другие в то время просто-напросто растерялись, то Татарстан вел самостоятельную политику (в том числе и международную) практически независимого государства. Показав тем самым, что генетическая память есть и она сильна. А что еще оставалось делать? И ничего, все живы и здоровы, а наша республика продолжает и дальше развиваться стремительными темпами, опережая многих, которым на ходу приходится наверстывать упущенное.

Что дала русская власть татарам? Казалось бы вопрос отнюдь не риторический и ответ ясен: притеснения самого разного рода, насильственная христианизация, разрушение мечетей, говоря одним словом – геноцид. В те дикие еще времена, когда Русью правили цари с менталитетом ушкуйника, об ином и речи идти не могло. И нет оправдания тем злодеяниям, хотя прошли не годы, а века. В данном случае время не лечит.

Но по мере взросления российской власти, по мере ее окультуривания положение начало меняться в лучшую сторону. Что-то сделал Петр I (первые печатные издания на татарском языке), что-то сделала Екатерина II (разрешение строить мечети, открытие Оренбургского Духовного собрания), и татары, почувствовав какое-никакое уважение к своим религиозным и национальным чувствам, перешли от конфронтации к сотрудничеству. Вновь начала развиваться торговля и коммерция, татары пошли во власть, потихонечку-помаленечку отвоевывая себе утраченные права. Имперское государство, озабоченное расширением своих владений, вело бесконечные войны. Про татар начали забывать, передав контроль над ними в руки миссионеров. Те старались как могли, и … потратив уйму казенных средств, так и не добились желаемого результата. Татары упорно не хотели ассимилироваться и продолжали жить своей жизнью. Немыслимое дело – в конце промышленного XIX века простой житель Татарской слободы в Казани должен был прибегать к услугам толмача, чтобы решить какие-то свои вопросы в русской части города! Как сказал один татарский историк, конец XIX-го-начала XX-века стали «золотым временем» для татарской нации. Конечно, с ним можно и поспорить, но и против фактов, как говорится, не попрешь. Как на дрожжах начала расти и развиваться татарская печать, появился свой театр, мощными темпами начала реформироваться система религиозного образования. Татарские миллионеры наперегонки стали открывать новые школы и медресе, финансировать татарскую прессу и политические партии, наиболее авторитетные из татар прошли в Государственную Думу, где в полный голос начали говорить о проблемах своей нации. Мало того, татары, как наиболее образованные из тюрков (к тому времени получившие высшее образование в лучших учебных заведениях России, Востока, Европы и Америки) и имевшие почти поголовную грамотность населения, начали культурное наступление на тюркский мир, и прежде всего на Туркестан. Миссионеры уже не могли справиться со всем этим потоком и призвали к помощи власти. С татарами было решено бороться поначалу их же интеллектуальным оружием. В недрах жандармерии был выдуман жупел пантюркизма, с помощью которого можно было бы бросить тень на всю татарскую нацию, и обуздать вырвавшегося из-под узды татарского коня. Как водится, это дело было решено состряпать руками самих татар-мусульман. На деньги властей в Париже был организован журнал «Мусульманин», который возглавил некий Хаджи-Атлаше, человек непонятной национальности. Журнал взялся за «просвещение» татар, причем в легкой и ненавязчивой форме. Даже Тукай – этот проницательный человек, который видел дальше, чем его современники, поддался очарованию Хаджи-Атлаше и намеревался тесно сотрудничать с журналом. А в это время редактор «Мусульманина», скрывшись под псевдонимом, опубликовал в журнале «Офицерская жизнь» «разоблачительный материал», в котором обвинил российских мусульман во всех тяжких и пустил в оборот термин «пантюркизм». Дальше – дело техники. В российской прессе началась «дискуссия» по поводу пантюркизма. Пантюркистами объявили братьев Буби и закрыли их медресе, пантюркистом стал Гаспринский. Кадимисты, потирая руки с удовольствием смотрели на то, как власть расправляется с ненавистными им джадидистами. Нация вновь раскололась на два лагеря…

Дальнейшую историю пересказывать нет смысла.

Большевики раскроили карту империи так, что одна нация оказалась по разную сторону границ, тогда еще административных. И этот нож прошелся почти по всем народам. Тем самым была заложена мина замедленного действия, которая разорвалась 70 лет спустя.
Мы привыкли винить во всем кривое зеркало – мол, неправильно показывает. Мы не любим, когда нам указывают на наши недостатки и любим, когда нас хвалят. День ото дня мы создаем миф за мифом и начинаем сами в них верить.

Розовые очки крепко сидят на нашей переносице. Мы не видим очевидного. Большой татарский этнос потихонечку расползается по национальным квартирам. Мы уже не татары, а кряшены, мишаре, сибирские и астраханские татары, булгары, западные башкиры, манкурты и еще бог знает кто. В одной только Казани созданы десятки землячеств по районно-региональному принципу. Мы делимся на группировки и кланы и не пускаем посторонних в свой круг. Да, мы разные. И это хорошо. Ведь смысл жизни в разнообразии. Но наряду с этим мы не должны забывать, что мы единая нация со своей древней историей и культурой, своим пока еще живым литературным языком и письменностью, со своей литературой, искусством, кино и театром. Так почему же мы едим друг-друга поедом? Почему не протягиваем руку помощи тем же самым кряшенам, которые просят, по сути, о малом, почему забываем о своих соплеменниках, живущих на широких просторах большой России?

1552 год стал лакмусовой бумажкой, которая четко показала кто есть кто. Говорят, что история развивается по спирали. И никто точно не скажет, что ждет нас впереди. Пока трудно себе представить, что татары готовы объединиться во имя интересов нации. И что будет с нами, если вдруг, волей случая, татары вновь обретут свою государственность? Смогут ли они ее тогда удержать? Вопрос, конечно, риторический.

Впрочем, и на данном этапе еще предстоит решить много проблем. Это вопросы сохранения языка, культуры, национального образования. И в этом деле очень важно, чтобы мы были едины, чтобы мы были вместе.

Азат Ахунов

Источник: http://www.mykazan.ru/newforum/index.php?showtopic=12884

Количество показов: 4765