Рафик Мухаметшин: Провозглашенный террористами халифат противоречит шариату

14 Марта 2016

"Наши предки жили далеко от основных центров ислама, поэтому они всегда сами искали ответы на самые насущные вопросы жизни", - говорит ректор РИУ Рафик Мухаметшин, призывая возродить величие татарского богословия. Также в ходе интернет-конференции с читателями "БИЗНЕС Online" он рассказал, как Болгарская исламская академия собирается бороться с радикализмом, и напомнил, что пять тысяч мечетей из восьми в России  на Северном Кавказе. Также ректор РИУ считает, что сводить клубок противоречий на Ближнем Востоке к религии  наивно, дело, скорее, в политических играх. Рафик Мухаметшин прояснил, как российские мусульмане-сунниты относятся к тому, что Россия поддерживает Сирию, где у власти алавиты, а также почему уже давно не отправляет студентов в страны Персидского залива, а конфликт с Турцией был предрешен.

В БЛИЖАЙШЕЕ ВРЕМЯ У НАС ПОЯВЯТСЯ КАНДИДАТЫ БОГОСЛОВИЯ, ПРИЗНАННЫЕ ВАКОМ

Рафик Мухаметшович, в чем основная цель создания Болгарской исламской академии?

Создание высококвалифицированной прослойки мусульманских богословов, которые соответствовали бы международным требованиям. Мы должны их готовить по тем же стандартам, как это принято во всем мире.

Почему нельзя на базе РИИ сделать поствузовское образование для богословов, которое предлагают сделать в Болгарской исламской академии? РИИ не в состоянии готовить богословов и поэтому надо с нуля все создавать в Болгаре?

Во-первых, Болгарская исламская академия (БИА) предполагается как единая образовательная площадка для всех мусульманских учебных заведений России. Она будет религиозным учебным заведением для подготовки магистров и докторов по исламским наукам. Мы в одном месте в России должны собирать лучшие научные силы страны и в одно место приглашать из-за рубежа. Каждому вузу сегодня не под силу на должном уровне организовать подготовку магистров и докторов.

Во-вторых, БИА не является конкурентом для РИИ. Мы в рамках РИИ уже реализуем магистерские программы по теологии, лингвистике, скоро — по исламской экономике. Поэтому в РИИ мы будем развивать другое крыло богословской науки, уже в рамках государственных стандартов. Я надеюсь, в ближайшее время у нас появятся кандидаты богословия, признанные ВАКом. А в БИА появятся кандидаты и доктора исламских наук, признанные всеми крупнейшими мусульманскими центрами исламского мира. Поэтому это два крыла возрождения исламского богословия в России. Кстати, у нас есть и факультет исламских наук, мы будем готовить бакалавров и для БИА.

Да и за рубежом обучать сегодня довольно проблематично. Потому что нет никакой гарантии, что наши студенты не окажутся в сетях различных религиозных групп и течений, которые есть во всех странах, и студенты зарубежного учебного заведения могут помимо основного образования под видом дополнительного обучения оказаться под влиянием сектантов любого толка. Нурсисты или ихвановцы из Египта, таблигисты из Малайзии, не говоря уже о странах Персидского залива, откуда мы уже заполучили кучу проблемных выпускников исламских вузов. Поэтому БИА в какой-то степени снимет и эти проблемы. Хотя от чуждых влияний сегодня где-либо скрываться уже невозможно.

Сегодня в России есть признанные богословы?

Есть молодые выпускники зарубежных исламских вузов, которые сегодня уже являются основным костяком преподавательского корпуса российских исламских вузов, членами советов алимов (ученых) различных ДУМ. Но до полноценного возрождения традиций татарской богословской мысли мы, к сожалению, еще не доросли. Правда, уже есть подающие надежды молодые ученые, которые серьезно занимаются богословской наукой.

Для чего нужны богословы современному татарину?

Суннитский исламский мир состоит из мазхабических пространств: ханафитского, маликитского, шафиитского и ханбалитского. Каждый день у мусульман возникают различные вопросы. И богослов нужен для того, чтобы они восполнили богословско-правовое пространство интеллектуальными суждениями, ответами, чтобы не было неверных толкований, чтобы появилась преграда радикализации.

То есть богослов нужен для ответа на абсолютно разные вопросы  от бытовых до глубоких духовных?

Совершенно верно. Даже такие вопросы существуют, как «можно ли мусульманину пить пепси-колу». Чтобы ответить на этот вопрос, нужно провести целое исследование по ингредиентам, процессу производства и т. д. Не говоря уже о таких серьезных проблемах, как раздел наследства, развод и др.

Сколько богословов нужно на Татарстан?

Богослов – это ученый в области той или иной религии. Сколько ученых нужно Татарстану? Сегодня в России даже магистров исламских наук можно пересчитать по пальцам, а докторов наук еще меньше. Богословы должны работать в исламских учебных заведениях в качестве преподавателей, в крупных мечетях имамами тоже должны быть богословы. Каждый ДУМ имеет свой совет ученых, там тоже должны работать богословы. Так что их должно быть много.

В МАЕ 2016 ГОДА БУДЕТ ЗАЛОЖЕН ФУНДАМЕНТ АКАДЕМИИ

Как идет процесс создания Болгарской исламской академии после подписания указа президентом? С чего начали?  

Напомню, у академии три учредителя: центральное духовное управление мусульман (ЦДУМ), духовное управление мусульман РФ (ДУМ РФ) и духовное управление мусульман Татарстана (ДУМ РТ). Среди учредителей пока нет ДУМ от Кавказа, но это не означает, что и в дальнейшем его не будет.

В мае 2016 года будет заложен фундамент академии, начнется строительство, но параллельно мы должны запускать работу академии. Мне кажется, что на начальной стадии необходимо использовать форму двойных дипломов, то есть в первые выпуски (а может, и дальше) выдать дипломы двух вузов: БИА и одного из известных вузов мусульманского мира. Это подняло бы авторитет академии и дало бы возможность решить проблему приглашенных преподавателей. Мы в любом случае на начальной стадии должны приглашать зарубежных преподавателей.

Сколько лет будет обучение в академии? Сколько человек там будут учиться?

Магистерская программа рассчитана на два года, докторская – три года. Это международный стандарт. Что касается количества студентов, то мы предполагаем, что одновременно могут учиться 75 человек. Примерно 15 магистров, 10 докторов. Одновременно на базе БИА будут проходить и другие мероприятия: повышение квалификации управленческого персонала ДУМ, научные конференции, круглые столы, мастер-классы и т. д.

Бюджет академии уже понятен?

Бюджет пока не понятен. Пока нет основного здания, о полноценном бюджете говорить рано.

Кто будет финансировать  федеральный, республиканский бюджеты или умма?

Вопрос подготовки кадров важен не только для уммы, но и для всего общества. Те, кто учится в вузах зарубежных стран и приезжают сюда с радикальными идеями или с нетрадиционными для российских мусульман представлениями, создают проблему не только для уммы, но и для всего общества. Поэтому БИА – очень важный проект для России. Не случайно президент России Владимир Путин поддержал идею создания Болгарской исламской академии.

ОСОБО ЖАРКИХ СПОРОВ ПО ПОВОДУ РЕКТОРА ЕЩЕ НЕ БЫЛО

С самых первых дней, как было заявлено о запуске Болгарской исламской академии, идет спор о том, кто станет ее ректором. Кто будет ректором  вы или Талгат Таджутдин? Определен ли уже круг кандидатур, претендующих на эту должность?

На самом деле особо жарких споров по поводу ректора еще не было. Но проблема действительно есть. Я уж точно не претендую на эту должность, до ухода на пенсию вижу себя только в РИИ. Хотя кто знает. На все воля Всевышнего. Но я считаю, что ректором должен быть молодой ученый, не ниже кандидата наук, живущий в России, поскольку это российское учебное заведение. С хорошим знанием арабского языка и с хорошим знанием богословских наук. Список кандидатов небольшой, он большим быть и не может: пока в нем три-четыре человека. На ком остановить свой выбор, пусть обсуждают учредители. Думаю, какие-то споры будут, но в пределах разумного.

Но преподаватели будут зарубежные? Нет опасения, что они чему-то не тому научат?

Опасения, конечно, есть. Но все будет зависеть не только от идеологически «неправильного» (если вдруг такой попадется) преподавателя, но и студентов – выпускников российских исламских вузов. Если мы будем готовить бакалавров, способных критически оценивать всю информацию, то проблема восприятия не нужных идей будет сведена до минимума. Очень опасно отправлять детей в зарубежные страны для учебы сразу же после школы, потому что именно там формируют их мировоззренческие установки. А наши выпускники уже должны иметь четкие представления о мазхабах, о наших традициях, о наших ученых и об их вкладе в развитие богословской мысли.

Поэтому при подборе зарубежных преподавателей в Болгарскую академию нужно исходить не только из того, принадлежит ли он ханафитскому мазхабу, но и из того, каким он ученым является в своей области. Правда, есть сферы богословского знания, где мазхабические традиции очень важны. Например, исламское вероучение.

Договоренности с конкретными преподавателями уже есть?

Переговоры уже ведем. Например, Дамаскский университет, Университет Карауин в Марокко. В феврале-марте планируются поездки в Египет, Марокко и Иорданию.

РАБОТА В АКАДЕМИИ НАЧНЕТСЯ УЖЕ ОСЕНЬЮ

Стен у Болгарской академии пока нет, а если уже начинать ее работу, то где будут учиться первые студенты? И когда конкретно будет первый набор?

Есть комплекс Белой мечети, где одновременно могут жить и учиться 30 человек. Поэтому первоначальная база есть. Тем более со временем Белая мечеть и БИА войдут в единый комплекс. В каком-то формате работа в академии начнется уже осенью. Это уже будет зависеть от наших договоренностей с нашими зарубежными партнерами.

Когда появится юридическое лицо Болгарской академии?

Юридическое лицо планируется зарегистрировать в Москве приблизительно к концу февраля. Болгарская исламская академия станет официально именоваться учебным заведением высшего религиозного образования.

Документы готовят все учредители?

Устав уже согласовали с учредителями, а все необходимые для регистрации документы практически уже есть.

А координация работы на организационном этапе поручена вам?

В принципе, да, но я этим занимаюсь не столько как ректор РИИ, а как заместитель муфтия ДУМ РТ. При этом я не скрываю, что и как ректор вуза являюсь заинтересованным лицом. Есть проблема дальнейшего обучения наших выпускников, поэтому появление дополнительной образовательной площадки сегодня очень важно. Важно и то, что с самого начала нужно установить высокую планку, иначе можно скатиться до уровня рядовых курсов.

НАШИ ПРЕДКИ ЖИЛИ ДАЛЕКО ОТ ОСНОВНЫХ ЦЕНТРОВ ИСЛАМА, ПОЭТОМУ ОНИ ВСЕГДА САМИ ИСКАЛИ ОТВЕТЫ...

Для Болгарской академии программа-минимум – обезопасить нас от нетрадиционного ислама, а в чем заключается программа-максимум? Стать мировым интеллектуальным центром?

Задачи должны быть амбициозными. Татары всегда стремились к знаниям, у них была мощная богословская школа. Возьмите только Марджани. Сегодня известные богословы мусульманского Востока его не просто знают, а учились по его книгам. Поэтому у нас есть что возрождать. Наши предки жили далеко от основных центров ислама, поэтому они всегда сами искали ответы на самые насущные вопросы жизни. Со времен Волжской Булгарии у нас известны крупнейшие богословы. Эти традиции продолжаются вплоть до 1930-х годов. Почему бы и сегодня не стать крупнейшим центром исламской учености? У нас все интеллектуальные возможности есть. Если было бы еще и полное взаимопонимание со светской интеллигенцией, то эти проблемы решались бы легче и быстрее.

Ведущие исламские университеты имеют столетнюю историю, но пример вузов Малайзии показывает, что и за десятилетия можно стать заметным лидером на поприще богословия?

Да, образовательные центры Малайзии и Индонезии в системе образования нашли свою нишу – там сильная школа исламской экономики. Но и мы можем найти свое место, например, ислам и шариат в поликонфессиональном, многонациональном обществе.

Нашей нишей мог бы стать джадидизм? Или это уже было 100 лет назад и сегодня неактуально? Во всяком случае, джадидизмом гордятся татарстанские интеллектуалы современности...

Джадидизм – это идеология, нацеленная на выработку моделей функционирования ислама в условиях Российской империи, на адаптацию мусульман к реалиям российской действительности. Джадиды открывали медресе, чтобы их выпускники могли найти свое место не только в религиозной среде. Джадидизм никогда не потеряет своей актуальности как инструмент поиска ответов на вызовы любой эпохи. Но вопрос в другом. Насколько джадиды в выработке моделей адаптации мусульман к реалиям общества вторгаются в саму догматику ислама, или для них это недопустимо. Это действительно, принципиально в понимании сущности джадидизма: он остается только идеологией, использующей догматический потенциал ислама, или он уже некий новый вариант ислама с обновленной догматикой. Вот поэтому и существует очень расхожее утверждение о джадидизме как о татарском исламе. В моем понимании джадидизм — это очень эффективная идеология для мусульманского сообщества, сыгравшая огромную роль в формировании высокоразвитой татарской нации.

И сегодня тема адаптации норм ислама актуальна?

Да, актуальна. Но не в плане пересмотра основных постулатов ислама, а в форме поиска в самом исламе ответов на вызовы времени.

То есть вы не согласны с теорией Рафаэля Хакимова, который говорит, что во всем мире архаичный ислам, а татары создали "евроислам", который ответит на современные мировые вызовы?

Основу ислама составляют незыблемые догматические постулаты, этим он, безусловно, консервативен, ну пусть архаичен. Но это не означает, что в исламе не заложены инструменты осмысления новых реалий. Татарские богословы, глубоко изучая догматические основы ислама, именно в них искали ответы на вопросы. Евроислам – это и есть современная разновидность мусульманского реформаторства.

РОССИЙСКОМУ ИСЛАМСКОМУ ИНСТИТУТУ ИСПОЛНЯЕТСЯ 18 ЛЕТ

Сколько лет существует Российский исламский институт?

РИИ существует с 1998 года, в этом году исполняется 18 лет. В декабре этого года будет 10 лет, как я возглавил вуз.

Сколько студентов у вас учится?

Вместе с заочниками 1100 человек, из них очников – порядка 400. Мы обучаем по бакалаврской программе четыре года, но уже есть магистерские программы по теологии и лингвистике – это еще два года. На следующий год откроем магистерскую программу по экономике. В этом году впервые выпускаем журналистов. Наш вуз прошел государственную аккредитацию, поэтому выпускники получают диплом государственного образца.

Какой бюджет у РИИ? Кто финансирует  федеральный центр или Татарстан?

РИИ – негосударственный вуз, поэтому государство напрямую в формировании бюджета не участвует. Учредителями РИИ являются ДУМ РТ, совет муфтиев России и Институт истории имени Марджани АН РТ. Бюджет у нас маленький – порядка 80 миллионов рублей в год. Формирование бюджета, на самом деле, идет не так просто. Но сегодня у государства есть понимание необходимости таких учебных заведений, как РИИ.

Меценаты-мусульмане вас не спонсируют?

Нет, к сожалению. Попечительский совет у нас есть, но не могу сказать, что он принимает участие в решении наших финансовых и иных проблем.

Помнится, раньше среди преподавателей РИИ встречались и саудиты. Сегодня их не осталось?

Преподавательский корпус в первую очередь мы комплектуем по профессиональному признаку. В нашем вузе, как мне кажется, уже создана соответствующая идеологическая атмосфера, и поэтому довольно сложно быть белой вороной. За 10 лет работы в вузе я никого не уволил по идеологическим соображениям. Все уходили сами.

Что касается преподавательского состава РИИ, то здесь показатели соответствуют всем требованиям аккредитованного вуза. Общая численность профессорско-преподавательского состава в настоящий момент составляет 74 человека, всего с учеными степенями – 37 человек (50 процентов); докторов наук, профессоров – 9 человек (12,2 процента); кандидатов наук – 28 человек (37,8 процента).

Из них 40 преподавателей религиозных дисциплин и арабского языка, которые учились в университете аль-Азхар, Малайзии, Иордании, Турции, Индонезии, Тунисе, Сирии. По количеству и профессиональному уровню преподавателей религиозного блока мы не уступаем ни одному (и не только религиозному) вузу России, реализующему исламский теологический образовательный стандарт.

Остались ли у нас турецкие преподаватели после "развода" России и Турции?

У нас преподавателей из зарубежных стран нет. Мы практикуем приглашение преподавателей из других стран на краткосрочный период – до одного месяца. Так легче пригласить известных богословов, которые не имеют возможности выезжать на долгий срок.

«Исламские вузы, которые взяли название «университет», после аккредитации приравнены к институтам.

Здесь не было никакого злого умысла, это вполне естественный процесс»

ВАК РАЗРЕШИЛ ЗАЩИТУ ДИССЕРТАЦИЙ ПО СПЕЦИАЛЬНОСТИ "ТЕОЛОГИЯ"

Конкурс приема в РИИ большой? Из каких регионов у вас учатся?

Конкурс небольшой. Мы на религиозный факультет принимаем практически всех желающих. В течение года уже можно делать правильный выбор из них, поэтому ко второму курсу из 40 - 50 человек религиозного факультета остается меньше половины. Зато мы уверены в правильности выбора оставшихся. В данном случае очень важны и такие показатели, как искренность, богобоязненность, нравственность. Напыщенный отличник или богобоязненный ударник — кто из них с усердием будет служить умме? Вопрос тоже интересный. На заочном отделении учатся студенты из 45 регионов центральной России, на очном – из 25 регионов. Татарстанцы составляют примерно половину всех обучающихся. В центральной России исламских вузов не так уж и много — в Казани, Уфе и Москве.

Ваши студенты получают стипендию?

Да, мы студентам религиозных направлений платим стипендию от 1,5 до 3 тысяч рублей.

Куда трудоустраиваются выпускники РИИ?

Ежегодно мы выпускаем порядка 100 человек, и в прошлом году 59 процентов из них были трудоустроены. Наши выпускники работают в мечетях, в школах (лингвисты), в аппарате президента РТ, в духовном управлении мусульман РТ.

С чем связано преобразование исламского института в университет и обратно? Не удалось удержать университетскую планку?

Мы являемся негосударственным образовательным учреждением, поэтому можем называться как угодно, потому что это название ни к чему не обязывает. Мы в России были первым исламским университетом. Слово «российский» в название можно получить только по постановлению правительства, даже если вуз негосударственный. Такое разрешение мы получили и начали работать как Российский исламский университет.

Но когда возникла проблема с государственной аккредитацией вуза, признания наших дипломов, естественно, министерство образования РФ поставило перед нами определенные требования, например, чтобы называться университетом, надо иметь магистратуру и аспирантуру. Но ни в одном исламском учебном заведении России их нет. И исламские вузы, которые взяли название «университет», после аккредитации приравнены к институтам.

Здесь не было никакого злого умысла, это вполне естественный процесс. Можно сказать, что от ни к чему не обязывающего названия мы пришли к конкретному содержанию и сегодня соответствуем требованиям министерства образования России, которые оно предъявляет к аккредитованным институтам. Неаккредитованные вузы могут оставаться университетами, но их дипломы не будут государственного образца.

Поэтому нельзя сказать, что нас понизили, наоборот, мы вошли в российское образовательное пространство. И мы открыли магистратуру по ряду направлений, ВАК уже разрешил защиту диссертаций по специальности «теология». К концу этого года или началу следующего мы планируем совместно с каким-либо вузом создать диссертационный совет и будем развиваться дальше – к высокому званию "университет".

ТАЛГАТ ХАЗРАТ ВМЕСТО СЕБЯ ХОЧЕТ СВОЕГО СЫНА ОСТАВИТЬ?

От темы учебных заведений предлагаю перейти к вопросам уммы. Поступил такой вопрос нашего читателя: "Талгат хазрат Таджуддин в конце прошлого года заявил, что слагает с себя полномочия верховного муфтия ЦДУМ и передает их председателю ДУМ РТ Камилю хазрату Самигуллину. Что это значит? Как дальше могут развиваться события?"

Пять лет назад Талгат хазрат уже поднимал проблему объединения российских мусульман. На этот раз он с идеей объединения обратился не только к Камилю хазрату Самигуллину, но и Равилю хазрату Гайнутдину (председатель совета муфтиев России – прим. ред.). Равиль хазрат сразу публично отказался от предложения Таджуддина, сказав, что в таком виде к объединению они не готовы. А Камиль хазрат ответил, что надо подумать. Идея объединения вновь осталась только предложением Талгата хазрата.

На самом деле идею объединения российских мусульман, возможно, нужно обсуждать несколько в другом формате – с учетом и кавказских мусульман. Если в России более 8 тысяч мечетей, то более 5 тысяч из них находятся на Кавказе. Естественно, проблему объединения или создания конфедерации надо обсуждать и с Кавказом. Для обсуждения этой проблемы, кстати, можно использовать и площадку Болгарской исламской академии.

Сегодня в России сколько мусульманских центров?

Много. Около 80 муфтиятов. Основными центрами являются совет муфтиев России, Центральное духовное управление мусульман России, координационный центр мусульман Северного Кавказа. Особое место занимает ДУМ РТ, объединяющий 1,5 тысячи приходов.

Как считаете, внутриконфессиональная вертикаль власти мусульманам России нужна?

Это вопрос непростой, потому что в исламе вертикали никогда и не было. Ислам демократичен в вопросах выстраивания вертикали, догматически она нигде не прописана. Поэтому никто не может сказать, сколько должно быть духовных управлений мусульман в России или какая конфигурация взаимоотношений ДУМ является оптимальной.

Талгат Таджуддин предложил Камилю хазрату стать верховным муфтием России, и он возглавит несколько мусульманских центров страны?

Получается, что власть верховного муфтия России распространится на ЦДУМ и Татарстан.

Или все-таки Талгат хазрат вместо себя хочет своего сына оставить?

Пока еще съезда ЦДУМ не было, но, как заявил Талгат хазрат, его сын Мухаммад хазрат станет председателем ЦДУМ и будет заниматься всеми финансовыми и административными вопросами, а сам Талгат хазрат останется в качестве духовного лидера – шейхуль ислама. Камиль хазрат предполагается в качестве верховного муфтия. Какие у него полномочия? Тем более предполагается еще председатель совета улемов. Подождем съезда ЦДУМ, который запланирован на май этого года.

На уровне страны этому проекту отмашка и не дана?

Иногда у меня как у эксперта интересуются мнением. На этот раз все прошло мимо меня.

Если все-таки съезд ЦДУМ решит, что верховным муфтием страны должен стать Камиль хазрат, это решение для ДУМ РТ обязательно для исполнения?

ДУМ РТ не входит в ЦДУМ. Поэтому, конечно, правовые коллизии возникнут.

Талгата Таджуддина никто не выбирал, он самопровозглашенный. А в императорской России как определялось, кто будет верховным муфтием?

Это не совсем так. Есть съезд ЦДУМ, который выбирает и верховного муфтия, и другие руководящие должности ЦДУМ. В Российской империи муфтиев назначал император. Только в 1917 году муфтия впервые избрали. Это были самые масштабные и самые демократические выборы в истории мусульманской уммы России. Первым избранным муфтием России был Галимджан Баруди.

В ИСЛАМСКИХ СТРАНАХ РОССИЮ ПРЕДСТАВЛЯЕТ ПРЕЗИДЕНТ ТАТАРСТАНА

Как вы считаете, в последнее время статус ислама в России поднимается? Какова вообще роль мусульман в нашей стране?

Президент России неоднократно подчеркивал, что ислам в стране является одной из традиционных религий и история ислама и российских мусульман уходит далеко вглубь истории страны. Поэтому у руководства государства есть четкое понимание роли и места ислама в России. Это самое главное в формировании правильной конфессиональной политики.

У вас нет ощущения, что Рамзан Кадыров «перетягивает канат» на себя в исламском вопросе?

Нет. Я думаю, что Татарстан – самый привлекательный регион для выстраивания эффективных отношений с мусульманскими странами. Это и многонациональная республика, где мусульмане живут с другими народами в согласии, это и большой экономический потенциал. А Кавказ показывает, что в России есть и регионы, где мусульмане составляют практически 100 процентов населения.

И все-таки Кадырова можно назвать неким лидером российских мусульман?

В официальных поездках в исламские страны Россию представляет президент Татарстана Рустам Минниханов. Я думаю, роль Кадырова в России тоже огромна, поскольку в таком регионе непросто регулировать сложные политические и иные процессы. К нему как угодно можно относиться, но то, что было сделано им в этом регионе, достойно уважения. Вот говорят, что в Чечню много федеральных денег вложили. Но Чечня с точки зрения выстраивания инфраструктуры и установления мира и порядка, консолидации всего населения, безусловно, является примером для этого региона. Я думаю, для России это тоже очень важно.

Как вы относитесь к тому, что в интернете против Кадырова развернулась целая кампания после того, как он назвал оппозицию "предателями, достойными палаты и опытных врачей"? И информационная дуэль продолжается...

По отношению к оппозиции Кадыров сказал то, что думает. Возможно, он говорит резко. Но более чем ясно, что в современной России Кадыров занимает очень достойную нишу. Это надо ценить и к этому относиться с пониманием, потому что Северный Кавказ очень сложный регион. Ясно, что заморский вариант либерализма не является эффективным методом сохранения мира и порядка, а также целостности Чечни. Мне кажется, многие это понимают, в том числе и те, кто сегодня критикует Кадырова. Пусть бы они попробовали сами оказаться на его месте. Рамзан Кадыров сегодня на своем месте.

Мусульмане могут стать одной из опор Путина?

Конечно. Мусульмане всегда будут поддерживать президента, который является гарантом Конституции федеративного государства, где равноправие традиционных конфессий и свобода совести четко прописаны. Конфессиональная политика в современной России за последние десятилетия прошла довольно непростой путь от декларативности к конкретике. Конечно, нельзя сказать, что в этой сфере все просто. Запреты религиозной литературы, издержки со строительством мечетей в регионах и выстраивание отношений с многочисленными духовными управлениями высвечивают проблемные участки этой политики. Но сегодня есть вполне вменяемые субъекты конфессиональной политики, с которыми профессионально можно обсуждать любые проблемы и найти пути их решения.

Владимир Путин в противостоянии с Западом избрал своим кредо защиту традиционных ценностей. Наверное, это импонирует мусульманам, ведь они по своей натуре традиционалисты?

Так оно и есть. Результат выборов в республиках с основным мусульманским населением это показывает. Противостояние с Западом, хотя в нем ничего хорошего и нет, в любом случае нашего президента характеризует как защитника традиционных для России ценностей, каковым является ислам.

ПРОБЛЕМА НЕ В АЛАВИТАХ, А В ТОМ, БУДЕТ ЛИ СИРИЯ ВООБЩЕ

Рафик Мухаметшович, продолжить предлагаю с такого простого и одновременно сложного вопроса нашего читателя Анвара: "Почему в исламе идет война между разными течениями? Кто из них прав?"

Мне кажется, надо четко обозначить, что война – это прежде всего продолжение политики, и связывать напрямую войну и религию – принципиально неправильно. Но поскольку религия – это духовная, социальная составляющая общества, мировоззренческие установки большого количества людей, то, конечно, в формировании многих представлений о политике, о войне религия играет огромную роль. Тем более в исламе, где нет четкого деления на светское и конфессиональное. С этой точки зрения очень легко связывать политику с религией. Поэтому то, что сегодня происходит в исламском мире, нельзя рассматривать исключительно как противостояние между различными течениями в исламе. И ни для кого не секрет, что Ближний Восток – это полигон для реализации больших международных политических проектов, многие участники большой политики на этом клочке земли пытаются решать свои определенные политические задачи.

Поэтому неправильно утверждать, что "в исламе идет война". Да, мы видим, что между суннитами и шиитами существует противостояние, имеющее многовековую историю. Но при этом нельзя не видеть в этих отношениях и серьезную политическую подоплеку. Можно ли рассматривать противостояние между суннитами стран Персидского залива и шиитами этого же региона только в религиозной плоскости? Нет! Это и борьба за сферы влияния. Иран со своей нефтью скоро выйдет на мировой рынок. И это усилит не столько религиозное, сколько политическое и экономическое противостояние. Саудовская Аравия всегда преобладала на рынке продажи нефти, а сегодня, после снятия эмбарго с Ирана, появится новый полноценный игрок на этом рынке. Поэтому противостояние будет усиливаться. И не только потому, что между суннитами и шиитами в течение многих веков были разногласия.

В этой связи у многих вызывает вопрос и позиция России по отношению к Сирии. Дескать, в России живут сунниты, а там у власти алавиты, которых в мусульманском мире многие воспринимают как сектантов...

В данном случае, я думаю, в первую очередь надо исходить из того, что у каждого государства есть свои стратегические и экономические интересы в том или ином регионе. Есть они и у России: мы не должны терять ни свои рынки, ни свое политическое влияние в ближневосточном регионе, которое было всегда. Когда мы говорим о позиции России по отношению к Сирии, мы видим, что она очень четкая и вменяемая. Наша страна заинтересована в сохранении территориальной целостности государств этого региона, и надо строить с ними отношения как с субъектами международного права.

Сегодня проблема и не в алавитах, и даже не в самом Башаре Асаде. А в том, будет ли Сирия вообще. Ирака уже практически нет, с Ливией происходит то же самое. А кто-то эту сложнейшую проблему передела всего Ближнего Востока пытается перевести в разряд противостояния двух религиозных направлений в исламе. Дескать, не тех поддерживает Россия. По их логике, мы должны поддерживать Саудовскую Аравию, Катар, Кувейт, Турцию, которые являются ближайшими политическими партнерами США в этом регионе.

ВСЕ СВОДИТЬ К РЕЛИГИИ НАИВНО

В чем ключевое противоречие между суннитами и шиитами? Даже многие мусульмане не понимают этого.

В истории ислама шииты отличаются тем, что это направление сформировалось не столько на основе какого-то особого отношения к вероучению ислама или мусульманскому праву, сколько в силу причин политического характера. Исходной точкой здесь было стремление определить форму государственного правления, будь это имамат (что предпочтительнее) или халифат.

В исламском богословии под словом "ши’а" подразумеваются "сторонники Али". Согласно общему мнению шиитов, политическим лидером после Пророка должен был стать Али, а далее правом на государственное управление обладали (несмотря на некоторые разногласия в этом вопросе среди шиитов) его прямые наследники. Однако, на деле оказалось, что реальная история после правления Али (656-661 годы) и на продолжении очень короткого периода правления его сына Хасана сложилась совсем по-иному, и государство, соответствующее шиитской идеологии, не было создано. Шииты, культивировавшие доминирование политической воли, разделились на общины, среди которых наиболее известны иснаашариты, исмаилииты и зайдиты.

Почему Россия всегда поддерживала Иран? Дело в религии?

Иран для России не только сегодня, но и со времен СССР был стратегически важным партнером. Откровенно говоря, Иран для нас важен и как некий противовес многочисленным прозападным силам в этом регионе. Поэтому все сводить к религии, в лучшем случае, довольно наивно.

В большой войне шиитов и суннитов Россия сегодня может оказаться на стороне шиитов. Может это как-то сказаться на мусульманах нашей страны? Или от простых граждан внешнеполитическая деятельность государства далека?

Вообще-то, большую войну суннитов и шиитов представить довольно сложно в первую очередь потому, что нет ни одного государства, где проживали бы только сунниты или шииты. Даже в Саудовской Аравии в самых богатых нефтью регионах живут шииты, не говоря уже об Ираке. Основное население Сирии тоже суннитское, а если точнее, то 70 процентов – сунниты, 16 – шииты, в том числе и алавиты, 10 процентов – христиане. В Кувейте и Бахрейне такая же ситуация. Поэтому утверждения о том, что Россия поддерживает Сирию только потому, что эту страну возглавляет алавит, напоминает попытку увести нас от основной проблемы.

Для меня, например, Сирия – это страна, где лучше и глубже чем где-либо сохранились богословские традиции ханафитского мазхаба. Все крупнейшие мусульманские богословы суннитского толка непосредственно или опосредованно связаны с учеными или научными центрами Сирии. Поэтому не могу я рассматривать Сирию как некий оплот шиитского сектанства. Именно в Сирии я имел честь познакомиться с такими живыми классиками суннитской богословской школы, как Рамазан Бутый, Вахба аз-Зухейли, Нурутдин Итр и др.

Но в Сирии верующие мусульмане преследовались...

Точнее будет сказать, что до начала войны в Сирии господствовал мягкий светский режим, близкий к турецкому. Когда я был в Сирии, был даже удивлен, что очень много женщин ходят без платков. Но в то же время только в Дамаске и его пригородах было более тысячи мечетей!

ЛЮБОВЬ К РОДИНЕ ЕСТЬ ПРОЯВЛЕНИЕ ВЕРЫ

Все-таки внешняя политика России в этом регионе может как-то сказаться на настроениях мусульман внутри страны? Или наши мусульмане мыслят глобально, а не конфессионально?

Мусульмане свое отношение к государству строят в первую очередь исходя из своего положения в этом обществе. Если государство им создает благоприятные условия для реализации своих религиозных потребностей, то к внешней политике они относятся с пониманием. Поэтому мы, мусульмане, должны мыслить глобально, поскольку мы представители единой мусульманской уммы, а также должны мыслить конфессионально, поскольку мы верующие и придерживаемся определенных постулатов ислама. Но в то же время мы живем в России. Мусульманину не чужды чувства патриотизма. Одно из изречений нашего Пророка Мухаммада гласит: «Любовь к родине есть проявление веры».

Кто нам ближе – сунниты-саудиты (ваххабиты) или все-таки шииты, которых мы побаиваемся?

Вопрос, конечно, некорректный... Сегодня не только у мусульман, но и в обществе должно быть более или менее внятное представление о разных течениях и направлениях в исламе. Особенно о традиционных для российских мусульман ценностях. Например, почему предки татар в течение многих веков придерживались только ханафитского мазхаба, а почему на Кавказе в основном преобладает шафиитский мазхаб, к чему приведет безмазхабщина и т. д. Если иметь хотя бы общие представления по перечисленным мной вопросам, ваш вопрос потеряет свой смысл.

Ваххабитский режим вас не смущает?

Точнее, наверное, не режим, а идеология, которая, конечно, вызывает определенную озабоченность. Хотя и сегодня в страны Персидского залива мы учиться никого не отправляем, но все границы открыты через интернет, где можно найти все. Эта идеология для нас неприемлема, в первую очередь потому что она, по сути дела, признает только моноконфессиональное пространство. Дескать, вот мы мусульмане, а вы, остальные, уже не вписываетесь в это (не только конфессиональное) пространство, и желательно, чтобы его освободили для нас. А как жить мусульманину в поликонфессиональном и многонациональном обществе, в ней ответа нет. Поэтому-то и у приверженцев этой идеологии возникает желание найти моноконфессиональное сообщество, чтобы реализовать себя как мусульманина.

РЕЧЬ ИДЕТ О НЕЗАКОННОМ ЗАХВАТЕ ЧАСТИ ТЕРРИТОРИЙ

Религия присутствует в идеологии ДАИШ (террористическая группировка "Исламское государство", запрещенная в РФ прим. ред.)?

Там заложена идея создания халифата, где все отношения – правовые, экономические – должны строиться в рамках шариата. Конечно, такого государства – ДАИШ – нет. Речь идет о незаконном захвате части территорий Сирии, Ирака, Ливии, чтобы создать новое государство.

После вмешательства России в этот конфликт ДАИШ начала терять свои позиции. Но ясно, что сначала где-то была выработана идея создания этого государства. При попустительстве ряда государств эта идея начала приобретать уже реальные очертания. Только тогда, когда Европа на себе почувствовала результаты реализации этого проекта в виде многомиллионных беженцев, она заговорила о ДАИШ как о реальной угрозе. Это еще раз свидетельствует, что все события на Ближнем Востоке последних лет – и «арабская весна», и развал Ирака и Ливии, и снятие эмбарго у Ирана, и появление ДАИШ – это звенья одной цепи: в этом регионе грядут грандиозные перемены, которые обусловлены отнюдь не только и не столько внутренними причинами.

У ДАИШ есть духовный лидер, который почитается во всем исламском мире?

Нет там никаких духовных лидеров, которые были бы сегодня где-то и кем-то признаны. Провозглашенный террористами в Ираке и Сирии халифат противоречит шариату. Богословы считают, что титул халифа может быть присвоен лишь решением всех мусульман, а не одной организацией. Установление халифата является актом договора с лицом, которое готово исполнять эти функции в мусульманской общине. Такой договор может осуществиться через парламент или выборы, а о такого рода институтах не может идти речь применительно к так называемому «Исламскому государству».

ДАИШ УЖЕ ПРИВЛЕКАЕТ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ УБИЙЦ

Почему люди со всего мира едут туда?

На сегодняшний день, по словам экспертов, большинство мусульман считает, что в прошлом в халифатах главную роль играли передовые ученые, изобретатели, творческие и набожные люди, а не пропагандирующие жестокость и насилие салафиты, джихадисты и другие религиозные или этнические группы. Тем не менее, сегодня еще есть желающие ехать строить халифат.

Безусловно, мотивация у них разная. У кого-то есть внутренние убеждения, что это, дескать, единственное место, где можно принять участие в создании истинного мусульманского государства в виде халифата. У кого-то, кто туда едет, есть и экономическая мотивация, поскольку террористы до недавнего времени были достаточно богатыми, доходы получали от нефти и наркотрафика, налоги собирали. Они и сейчас пытаются захватить Афганистан, чтобы завладеть путями продажи наркотиков. Начали продавать захваченную у христиан недвижимость и т. д.

Но, судя по роликам, которые от имени ДАИШ появляются в последнее время, они уже больше рассчитывают на привлечение профессиональных убийц. Увидев такие кадры, нормальный человек никогда не поедет ни строить халифат, ни зарабатывать деньги таким способом. Это свидетельствует о том, что уже все сложнее привлекать людей даже псевдоисламскими лозунгами. Но джинна уже выпустили из бутылки, это стало угрозой всему миру.

ТРУДНО СКАЗАТЬ, КОГДА СВЯЗИ С ТУРЦИЕЙ БУДУТ ВОССТАНОВЛЕНЫ

Что вы думаете о противостоянии России и Турции? Долго это может продлиться?

Это произошло не вдруг, у России и Турции с самого начала войны в Сирии были противоположные позиции. Позиция России строится на том, что Башар Асад – избранный народом президент, и сегодня нет никакой необходимости и смысла его менять, потому что альтернативы ему нет и смена приведет только к гражданской войне. А Эрдоган – один из самых ярых противников Асада не только в регионе, но и во всем мире. И когда Россия по просьбе Сирии начала ей оказывать военную поддержку, противостояние с Турцией усилилось. У Турции были определенные политические и экономические интересы в Сирии, особенно на севере страны, где живут курды.

Конечно, Турция для нас – важный стратегический, экономический и политический партнер и сосед. И не секрет, что все озабочены тем, что отношения испорчены. Трудно сказать, когда политические и экономические связи будут восстановлены.

У вашего института есть взаимосвязи с турецкими вузами, с гуманитарными и религиозными организациями, они сохраняются?

Да, в гуманитарной сфере у нас с Турцией всегда были тесные отношения, они еще не свернулись. В магистратуре факультета теологии государственных университетов Анкары и Бурсы учились и учатся 15 наших выпускников.

Не получится так, что Турция тоже станет той страной, где не рекомендовано обучать наших будущих богословов?

Мы и так в последнее время все меньше отправляли учиться в Турцию, поскольку там есть некий негативный для нас фактор: студенты-татары очень быстро осваивают турецкий язык и начинают пользоваться литературой на этом языке, поскольку в Турции вся богословская литература уже переведена с арабского. Выходит, если ты владеешь турецким языком, то арабский как рабочий язык обучения тобой не так уж и востребован. Для нас это неприемлемо. Мы ждем магистров и докторов со знанием арабского языка. Поэтому постепенно мы ориентируемся на арабоязычные страны, чтобы помимо хорошей профессиональной подготовки наши выпускники в совершенстве освоили арабский язык. Из наиболее надежных партнеров по системе образования сегодня осталось Марокко.

Догматически турецкий ислам комплементарен российскому, татарскому исламу?

Да, и более того, они очень любят наших богословов. Например, о Мусе Бигиеве там написано много диссертаций, сам министр религии Турции Мехмет Гермез докторскую диссертацию защитил по Бигиеву. Написаны турецкими авторами книги о Марджани, Ризе Фахретдинове, Рашиде казые Ибрагимове и т. д. Ну и, конечно, традиционные ценности ислама в Турции для нас наиболее близкие – ханафитские и суфийские традиции практически те же. И с конфессиональной точки зрения это самый «удобный» для нас вариант: ничего переделывать не надо.

А какая исламская страна сегодня является центром богословия?

Это Египет, Сирия, Иордания.

А турки почему так отстали? Сказались 70 лет светского режима, который установил Мустафа Кемаль Ататюрк?

Скорее всего. Известные богословы там, конечно, есть, но их немного. Сегодня в Турции пытаются возродить богословие. Кемалистское прошлое, безусловно, сказывается. Хотя религиозность населения там всегда была высока.

"ВОСТОК  ДЕЛО ТОНКОЕ" ПРОЯВЛЯЕТСЯ С УДВОЕННОЙ СИЛОЙ

Татарстану отведена роль главного переговорщика с исламским миром от лица России, в октябре прошлого года официально зарегистрирован бренд «Казань – северная столица мусульманского мира». А что делается республикой конкретно и систематически? Вы участвуете в этих процессах?

В последнее время президент России Владимир Владимирович Путин неоднократно обращал внимание, что Татарстан является площадкой для привлечения инвестиций из мусульманских стран, тем более что сегодня это стало еще актуальнее. Действительно, Татарстан может стать этой площадкой, поскольку наша республика наиболее привлекательная: сюда можно привозить представителей других стран и показывать объекты, куда можно инвестировать. И у нас уже 7 лет проводится форум KazanSummit. По сути, это и есть крупнейшее международное мероприятие, где проводятся не только научные конференции, но и создаются возможности для обсуждения различных проектов. К нам приезжают крупнейшие промышленники, банкиры, представители международных организаций.

Но я не могу сказать, что было сделано много прорывного. Хотя нужно признать, исламский мир с точки зрения реализации совместных проектов совершенно незападный формат. «Восток – дело тонкое» в этой сфере проявляется с удвоенной силой. Да и экономическая инфраструктура мусульманских стран довольно специфическая. Она, особенно в странах Персидского залива, связана в основном с добычей сырьевых ресурсов. К тому же, экономически они больше связаны с Западом, с США, и поэтому политические препоны тоже есть.

Если говорить о роли Татарстана, то она действительно значима в том плане, что и экономически, и конфессионально он очень подходит для этой роли.

Вы лично принимали участие в работе KazanSummit?

В первые годы этот форум был больше научным, и мы принимали в нем участие, были соучредителями. Но в последнее время KazanSummit приобретает практический характер, и это совершенно справедливо. Но научная составляющая этого мероприятия сохранилась, и в этом году мы с ДУМ РТ уже обсуждаем будущий формат научной части. Уже точно известно, что много внимания будет уделено проблеме халяльной продукции.

Татарстан может быть переговорщиком, когда возникают какие-то сложности в отношениях между Россией и мусульманскими странами? Например, с Турцией.

Если перед Татарстаном поставят такую задачу, то возможно. У нас в стране четко выстроена вертикаль власти, и международные проблемы – это прерогатива федерального центра.

ОПАСНОСТЬ ВОЙНЫ ЗНАЧИТЕЛЬНО ВОЗРАСТАЕТ

Почему практически весь исламский мир сегодня так отстает в своем развитии по сравнению со странами Запада? Может быть, дело в архаичности религиозных норм?

На самом деле, проблема не только в сущности ислама. В исламе нет деления на конфессиональное и светское, поэтому ислам оказывал и оказывает огромное влияние на политическую систему и социальную жизнь мусульманского сообщества. Европа к эпохе Просвещения сделала свой выбор в пользу светскости. Но до XIV века исламская цивилизация была самой развитой во всех отношениях, то есть у ислама огромный многовековой опыт создания развитой полноценной цивилизации. Поэтому никто не может упрекнуть ислам в отсутствии у него интеллектуальных ресурсов для создания просвещенного общества.

А после XIV века что случилось с мусульманами?

С мусульманами много что случилось. Это и интеллектуальный кризис самого общества, это и отсутствие эффективной политической системы, это и колонизация мусульманских стран. То, что мы сегодня видим в мусульманском мире, имеет очень глубокие причины. Помимо внутренних причин сегодня на первое место вышли внешние причины, которые нацелены на сохранение маргинального состояния исламской цивилизации.

Недавно у нас в редакции был главный раввин Казани и Татарстана Ицхак Горелик, и он сказал, что Машиах, Мессия уже на пороге. А вы как считаете? С чем связаны эти потрясения в исламском мире?

В исламе мессия связана с пришествием Махди, который появится на земле в то время, когда мир будет подавлен тиранией и угнетением, и он наполнит мир справедливостью и порядком. А когда это произойдет, мы, мусульмане, не знаем.

Опасений у вас нет по поводу войны?

Опасения есть. Мы же видим, что на Ближнем Востоке происходят очень сложные процессы, которые выходят далеко за пределы политического и экономического противостояния ряда государств. Когда начинается процесс кардинального пересмотра границ, пересмотра экономических и политических приоритетов, опасность войны значительно возрастает.

ИНСТРУМЕНТ ДЛЯ ВЫПОЛНЕНИЯ НОРМ ШАРИАТА НУЖЕН ВСЕГДА

На основе каких критериев определяется традиционность того или иного направления ислама? Можно ли определить это только на основании наличия террористической угрозы или существуют какие-то другие научные критерии? Потому что, насколько мне известно, и среди салафитов достаточно много противников насильственных действий.

Вопрос, конечно, очень серьезный. В исламе есть такое понятие: ахлю сунна валь джамаа, то есть мусульмане, которые являются приверженцами четырех мазхабов. Вот это и является одним из фундаментальных основ традиционных ценностей в исламе. К сожалению, среди мусульманской молодежи очень много размышляющих несколько по-иному: при нашем Пророке мазхабов не было, и поэтому я живу по Корану и Сунне. Все правильно. Но мазхаб был и остается методологией понимания основ ислама, инструментом реализации норм исламского права и шариата. Поэтому к мазхабу надо относиться очень серьезно.

Вообще-то, по сути дела, не было безмазхабического периода, потому что инструмент для выполнения норм шариата нужен был всегда. Мазхаб — это не просто правила чтения намаза в мечети, это целое пространство многовековой правовой культуры, которое богословы выстраивали в течение многих веков. Мусульманин, оказавшись в этом пространстве, уже находит ответы на многие вопросы, над которыми размышляли крупнейшие богословы. Он избавляется от многих сомнений, тем самым изначально отсекая многие возможные варианты радикализации.

А где сказано, что мусульманин должен именно пять раз читать намаз? Этого же в Коране нет. Наверное, просто на каком-то этапе люди договорились, что надо читать пять раз...

Не совсем так. В Коране сказано: "И совершайте молитву, и выплачивайте закят". И этот аят, и похожие на него аяты имеются во многих местах Корана. Доказательство есть и хадисах. Пророк Мухаммад сказал: "Ислам основывается на пяти столпах: свидетельстве о том, что нет бога кроме Аллаха и что Мухаммад – его посланник, совершении молитвы, выплате закята, совершении хаджа и соблюдении поста в месяц Рамадан". По поводу чтения намаза пять раз тоже есть предание: "Поистине эти пять молитв в сутки, за каждую из которых я вознагражу десятикратно".

А если человек не знает "правильных" слов молитвы и обращается ко Всевышнему «своими словами», его просьба не дойдет?

Ко Всевышнему можно обращаться и на своем родном языке, но суры Корана во время намаза надо читать только на арабском языке.

Почему?

При этом мусульмане придерживаются предания Пророка Мухаммада: «Совершайте молитву так, как совершаю ее я».

Татьяна ЗАВАЛИШИНА

Фото: Максим Тимофеев

Справка

Мухаметшин Рафик Мухаметшович родился 19 февраля 1955 года в городе Бурнаке Балтасинского района Республики Татарстан. Окончил исторический факультет Казанского университета (1977). Доктор политических наук (2001). Профессор (2006). Автор 120 научных трудов, 6 монографий. Член двух докторских диссертационных советов по истории, политологии и социологии, член экспертного совета при совете по делам религий при кабинете министров РТ, член-корреспондент Академии наук РТ.

1977-1984 – младший научный сотрудник Института языка, литературы и истории им. Ибрагимова АН СССР.

1992-1995 – старший сотрудник Института языка, литературы и истории им. Ибрагимова.

1996-2006 – заведующий отделом научно-методической работы Института татарской энциклопедии АН РТ.

С 2001 – заведующий отделом общественной мысли и исламоведения Института истории АН РТ.

С 2006 – ректор Российского исламского университета.

С сентября 2010 – директор государственного бюджетного учреждения "Центр исламоведческих исследований".

С мая 2012 – председатель совета по исламскому образованию.

С 2015 года – заместитель муфтия Татарстана по образованию.


Количество показов: 5096

Возврат к списку